16 российских регионов 8 сентября будут выбирать своих руководителей. Как и в 2018 году, в некоторых республиках, краях и областях ожидается протестное голосование: по мнению политологов, второй тур возможен в пяти губернаторских кампаниях. Выигрывают от недовольства избирателей партии из так называемой системной оппозиции, то есть ЛДПР и КПРФ — но не «Справедливая Россия», для которой выборы-2019 могут оказаться последними. «Эсеров» называли второй опорой власти: партия задумывалась как проект, альтернативный «Единой России», но одновременно лояльный Кремлю. Именно близость к власти и стала причиной упадка, в котором «Справедливая Россия» пребывает на протяжении последних лет.
«Когда в бой идет лидер, которому верят, нельзя его оставлять одного, надо стоять рядом», — говорил председатель Совета Федерации Сергей Миронов в 2004 году перед президентскими выборами в России. Под лидером имелся в виду фаворит гонки Владимир Путин. При этом сам Миронов, по идее, должен был главу государства не поддерживать, а критиковать: спикер верхней палаты парламента сам был кандидатом в президенты. По итогам голосования Миронов получил меньше всех претендентов — 0,75% голосов избирателей.
Всего через два года лояльность окупилась: Миронов с санкции президента создал собственную — самую молодую в стране — парламентскую партию. Основанная в 2006 году «Справедливая Россия» уже на первых выборах в Госдуму в 2007-м получила 38 мест из 450. В середине нулевых даже было принято говорить, что «Справедливая Россия» станет «второй ногой власти» (само собой, левой, поскольку идеология у партии социал-демократическая), на которую Кремль сможет опереться, если что-то приключится с главной опорой — «Единой Россией». Высказывались предположения, что левоцентристская «Справедливая Россия», завоевав популярность, сможет стать частью будущей двухпартийной системы в России.
Ни до двухпартийности, ни до разрастания партии Миронова до масштабов «Единой России» дело так и не дошло. Напротив — после недолгого роста проект погрузился в кризис. Сейчас фракция «Справедливой России» в парламенте на треть меньше, чем была после своих дебютных выборов в Госдуму (всего 23 депутата). А на будущем большом осеннем голосовании партия не выставляет ни одного кандидата в губернаторы, который мог бы претендовать на победу, — хотя в ее рядах все еще есть сильные местные политики.
Последние несколько месяцев «Справедливая Россия» находится в поисках инвестора и ожидает смены руководителя. Но даже в том случае, если деньги появятся, а лидер сменится, снова попасть в парламент партии будет непросто.
ГЛАВА 1
Не без хитрости, но по закону
Основатель «Справедливой России» Сергей Миронов родился в Пушкине, под Ленинградом. В советские времена был геологом, в 1990-х — бизнесменом и городским депутатом. В начале 2000-х он занял третий по значимости пост в российском государстве — председателя Совета Федерации. Своей федеральной политической карьерой Миронов обязан именно знакомству с главой государства.
Знакомство Сергея Миронова с Владимиром Путиным, по всей видимости, случилось в первой половине 1990-х благодаря университетским связям второго президента России.
Недолгое время после возвращения из ГДР, но перед тем как перейти на работу к мэру Санкт-Петербурга Анатолию Собчаку, будущий президент работал помощником ректора Ленинградского государственного университета. Он отвечал за внешние и международные связи вуза. Похожими задачами занимался и проректор ЛГУ Юрий Молчанов — они с Путиным были хорошо знакомы по работе. Сын Молчанова Андрей в первые постсоветские годы делал строительный бизнес, а исполнительным директором его фирмы «Возрождение Санкт-Петербурга» в 1994 году стал Сергей Миронов. В начале следующего десятилетия петербургский застройщик станет главным спонсором избирательного штаба кандидата в президенты Владимира Путина в Петербурге. Сергею Миронову удастся оказать Путину несколько ценных услуг.
В администрации Анатолия Собчака у Владимира Путина были формальные и неформальные обязанности. Официально он отвечал за международные связи мэрии. Неофициально — курировал работу с депутатами городского собрания. Сергей Миронов, занимавший должность заместителя председателя законодательного собрания, помог Владимиру Путину, работавшему на Собчака, снова в 1996 году. Путин тогда возглавлял предвыборный штаб мэра: градоначальник шел на новые выборы, но катастрофически уступал в популярности конкуренту и своему бывшему заместителю Владимиру Яковлеву. Чтобы получить преимущество (а именно — сократить срок агитации конкурента), команда Собчака провела через городской парламент решение о переносе выборов на более ранний срок, с июня на май 1996-го.
В книге-биографии Сергея Миронова «Из красного измерения» этот эпизод тоже есть. Там говорится, что место спикера он занял, потому что Кравцов пошел покурить и сам уступил Миронову полномочия. Также нынешний лидер «Справедливой России» утверждает, что голосование по выгодному для Собчака решению прошло хоть и не без хитрости, но по закону. «Наши оппоненты ходят колесом и танцуют танго от ярости. Крик невообразимый», — описывал позже этот эпизод Миронов.
Выборы 1996 года Собчак, несмотря на преимущество, проиграл. Но Владимир Путин поступок Миронова, очевидно, запомнил: для будущего главы государства отношения с Собчаком даже после его поражения были принципиально важны, о чем Путин не раз говорил.
Депутат Миронов свою политическую карьеру продолжил при новом главе Смольного. «В 1998–2000 годах он [Миронов] тоже показал себя как хороший политический менеджер, когда смог разрешить кризис в петербургском заксобрании, начавшийся после отставки [спикера] Юрия Кравцова. Там два года не могли избрать нового председателя, в итоге Миронов пошел на компромисс и согласился стать замом у спикера Сергея Тарасова, близкого [к петербургскому губернатору] Яковлеву», — хвалит партийного лидера политтехнолог Александр Морозов, работавший в руководстве аппарата Российской партии жизни, а затем «Справедливой России» в 2003–2007 годах. Ситуация тогда требовала не только умения вести переговоры, но и быть выдержанным: в день заседания, на котором спикером избрали Тарасова, был взорван в своем автомобиле депутат Виктор Новоселов, считавшийся одним из главных претендентов на этот пост.
Впрочем, бывшие коллеги Миронова по законодательному собранию говорят сейчас, что в разрешении политического кризиса «никакого особенного менеджмента не было» — Миронов просто «договорился на свою должность [вице-спикера] с людьми Яковлева и согласился на Тарасова».
«Два года мы [с Тарасовым] спорили, кому быть председателем законодательного собрания, мне или ему, — вспоминал то время сам Сергей Миронов в интервью телеканалу „Дождь“ в 2011 году. — Двум таким мощным политикам было тесно в законодательном собрании. Сергей всегда чувствовал мое горячее дыхание в спину, хотя я был его заместителем». По воспоминаниям Миронова, он сам в 2001 году предложил председателю петербургского парламента себя в качестве представителя депутатов в Совете Федерации, и тот «с радостью согласился».
Миронов уверял, что избрался в сенаторы сам, а не благодаря поддержке своего старого знакомого, ставшего президентом. Хотя главе государства было за что отблагодарить Миронова. На выборах 2000 года Миронов стал заместителем руководителя предвыборного штаба Путина в Петербурге. А строительная группа, частью которой было «Возрождение Санкт-Петербурга», где прежде работал Миронов, оказалась крупным спонсором избирательной кампании президента.
Оказавшись в Совете Федерации, прежде малоизвестный политик Сергей Миронов стал председателем верхней палаты российского парламента.
ГЛАВА 2
Технический кандидат и политтехнологическая партия
Уже через год работы на посту председателя Совета Федерации Сергей Миронов взялся за создание собственной партии. В 2002-м прошел учредительный съезд Российской партии жизни. Партия заявляла о левоцентристской, социал-демократической идеологии; возглавил ее сам Миронов.
Формально Миронов и его партия превратились в оппозицию президенту Путину и правоцентристской «Единой России», неформальным лидером которой был глава государства. В 2004 году спикер верхней палаты парламента и глава государства даже стали конкурентами на президентских выборах. Правда, на деле Миронов просто в очередной раз оказал услугу Путину. Он был техническим кандидатом, первым в истории России претендентом на президентский пост, заявившим, что сам он будет голосовать за конкурента, то есть за Путина.
Спустя семь лет, в 2011 году в интервью «Дождю», Миронов уверял, что в 2004-м сыграл роль технического кандидата — ради демократии, иначе голосование не состоялось бы вовсе. «Помните историю с Рыбкиным? Кто-то [из кандидатов] снялся бы [с выборов] по состоянию здоровья, кто-то бы исчез, кого-то перекупили, — заявлял Миронов. — Я был тем человеком, который не позволил сорвать президентские выборы». Он уверял, что настаивал на своем участии в голосовании, тогда как Путин был поначалу против. На просьбу «Медузы» об интервью с Сергеем Мироновым в аппарате «Справедливой России» ответили отказом.
«Несколько раз в год Левичев просил собрать в папочку для Миронова информацию о наших успехах, так как он скоро идет к Путину», — вспоминает политтехнолог Александр Морозов. Российская партия жизни в середине нулевых могла похвастаться фракциями в нескольких региональных парламентах, победами на выборах мэров, в том числе в крупных городах — Воронеже и Самаре, — а еще статусными сторонниками. К примеру, в Партии жизни состояла сенатор от Тувы вдова Анатолия Собчака Людмила Нарусова.
Экономическая независимость партии тоже была обеспечена. По словам Морозова, структуру финансировала строительная группа ЛСР — компания Андрея Молчанова. Та самая, где работал Миронов и которая финансировала президентские выборы Владимира Путина в Петербурге.
Клеркам из Кремля эта самостоятельность не нравилась. Тогдашний куратор внутренней политики заместитель главы администрации президента Владислав Сурков и его подчиненные относились к Российской партии жизни и ее лидеру без симпатии, вспоминают политтехнологи, сотрудничавшие с Партией жизни в 2000-х. Партии создавали помехи в открытии региональных отделений: местных политиков и предпринимателей убеждали, а иногда и запугивали, чтобы они не сотрудничали с соратниками Миронова. «Они [Сурков и его команда] ведь уже имели репутацию демиургов, — объясняет Морозов. — А Миронов по типажу — питерский пацан, бывший десантник. Он с ними свои шаги не согласовывал, Сурков был как бы сбоку от его проектов, что удовольствия у него не вызывало».
«Миронов жаловался Путину на притеснения партии, тому в конце концов это надоело, и он потребовал примирения [с кремлевской администрацией]», — утверждает собеседник «Медузы» в окружении Миронова. Он вспоминает, что в 2005 году Миронов «съездил к Суркову» и они договорились о сотрудничестве.
«Он [то есть Миронов] пришел в офис партии и не очень уверенным голосом сказал, что Сурков придет на встречу с партийцами», — рассказывает Александр Морозов. В марте 2006 года Владислав Сурков действительно пришел на встречу с активом Российской партии жизни: там он впервые публично заговорил о создании новой политической силы как «второй ноги» власти, на которую та может «переступить», когда первая, то есть «Единая Россия», «затекла».
На встрече Сурков напомнил, что единороссы на выборах в Госдуму 2003 года набрали 37% голосов, примерно столько же — взятые вместе ЛДПР, КПРФ и «Родина». Вторая партия власти, по идее, должна голоса конкурентов «Единой России» забрать себе. «Такую благородную миссию пока еще никто не взялся выполнять. И я считаю, что вы могли бы это попробовать. Программные установки партии, публичная риторика дают надежду. Не думаю даже, что в ближайшие два года, но в ближайшие пять лет такой шанс есть», — сказал Владислав Сурков весной 2006-го.
Политтехнологи, сотрудничавшие тогда с администрацией президента, уверены, что справороссов всерьез в качестве второй большой партии чиновники Кремля не рассматривали. «Суркову неоднократно приносили бумаги, посвященные созданию системы с двумя „партиями власти“, но было признано, что этого делать не надо. Никто не мог ответить на главный и неизбежный вопрос: зачем раскалывать элиты?» — говорит один из членов партии.
Работавший в середине нулевых на Кремль политтехнолог Глеб Павловский уверен, что партия Миронова была экспериментом Путина. «Миронов и его проект „Справедливой России“ были личной инициативой Путина. Тогда он интересовался российской партийной системой, придумывал модели ее модернизации. Были разные идеи, вплоть до того, чтобы губернаторами были единороссы, а мэрами столиц субъектов — справороссы. Это автоматически вызвало бы повсеместные конфликты [по линии] столица субъекта — регион на системной основе», — говорит «Медузе» Павловский.
Весной 2006 года руководители трех российских партий — Российской партии жизни, «Родины» и Российской партии пенсионеров — начали собирать новую левую партию. «Я узнал о предстоящем слиянии в партию с левыми идеями летом 2006 года, — вспоминает свои ощущения социалист, один из региональных лидеров „Справедливой России“, глава ее астраханского отделения Олег Шеин. — И для меня, честно говоря, это был глоток свежего воздуха. [Хотя] я был в корне не согласен с заявлениями [тогдашнего лидера партии „Родина“, нынешнего главы Роскосмоса Дмитрия] Рогозина по национальному вопросу — и меня не радовала возможность работать в партии с подобными идейными установками».
Рогозин с середины 1990-х был среди лидеров организации «Конгресс русских общин» и эксплуатировал националистическую риторику. Перед выборами в Мосгордуму 2005 года его партия «Родина» запустила посвященный мигрантам ролик со слоганом «Очистим Москву от мусора». По жалобе ЛДПР партию с выборов сняли, одним из оснований был призыв к межнациональной розни. Рогозин тогда объявил, что «сегодня в России была уничтожена демократия».
Чуть раньше, в начале 2005 года, родинцы во главе с Рогозиным устроили первую и пока единственную в России депутатскую голодовку прямо в стенах Госдумы — в знак протеста против монетизации льгот. После окончания голодовки лидер «Родины» констатировал, что пути партии и главы государства разошлись и его политическая сила — больше не «спецназ президента».
Против партии начались репрессии: в регионах кандидатов под различными предлогами снимали с выборов, активистами интересовались правоохранители. «Дело в том, что „Родина“ действительно была живой партийной организацией, с работающими отделениями и представительством в заксобраниях. Другое дело, что среди них было много симпатичных молодых ребят, увлеченных националистическими идеями. Была установка вычищать их из „Справедливой России“ [в ходе формирования нового партийного проекта] в первую очередь», — объясняет один из бывших руководителей Российской партии жизни.
Весной 2006 года Дмитрий Рогозин, несмотря на дежурные заявления о «рейдерском захвате партии», без особого сопротивления оставил пост лидера «Родины». В течение следующих лет у Рогозина случилась впечатляющая карьера в исполнительной власти, трудно совместимая с его предыдущим образом оппозиционера, заявлявшего о созревании в стране революционной обстановки из-за монетизации льгот. Сейчас он глава госкорпорации «Роскосмос».
Во главе «Родины» после Рогозина встал бизнесмен, нынешний сенатор от Тамбовской области Александр Бабаков. «Он и пришедший с ним в „Родину“ Михаил Старшинов уже не были никакими идеологами. У них был офис на Воздвиженке, прямо в центре Москвы. Там было все как в сериалах про пробившихся к успеху парней: ковры, бильярдный стол. Было понятно, что им дали партию с установкой как можно быстрее от нее избавиться», — рассказывает Александр Морозов. Он называет Бабакова человеком, «плотно работавшим с Сурковым» и «постоянно консультировавшимся с ним».
Однако от партии «Родина» не избавились: ее организационная структура, включая сеть региональных отделений, оказалась важной частью «Справедливой России»; Бабаков стал одним из руководителей партии. Объединенную структуру он покинул гораздо позднее, в самом начале ее кризиса в 2011 году. Бабаков не ответил на звонки «Медузы».
Слияние Партии пенсионеров Игоря Зотова с новой партией тоже было непростым. В середине нулевых «пенсионеры» набирали популярность и, по словам Зотова, рассматривали возможность создания «хорошей фракции в Госдуме» после выборов в 2007 году. Организация была представлена в нескольких десятках региональных парламентов, на выборах в думу Томска в 2005-м она победила единороссов, а по итогам выборов в магаданскую облдуму в том же году стала второй с 20% голосов при 28% у «Единой России».
Объединение трех партий проходило негладко и в регионах: в разных местных отделениях то и дело вспыхивали конфликты между представителями трех партий-основательниц за главенство. Федеральное руководство гасило эти конфликты с трудом. При этом, по воспоминаниям Игоря Зотова, давления Кремля при формировании «Справедливой России» он не наблюдал.
«В отличие от других парламентских партий, в „Справедливой России“ у центра роль не диктатора, а координатора. Конфликты были неизбежны, стороны притирались друг к другу. Это естественный процесс», — говорит теперь Олег Шеин.
Морозов получившуюся в 2006 году синтетическую конструкцию называет не альтернативной «Единой России» силой, а «разношерстной компанией из людей, которые по разным причинам не прибились к „Единой России“ или КПРФ»: «Особенно контрастно было именно в регионах — убежденный социалист мог сидеть в одном политсовете с владельцем торговой компании. Я бы не назвал то, что получилось, союзом контрэлит. Скорее это была команда пиратского корабля. Сброд в хорошем смысле слова».
Несмотря на свою разнородность, партия почти сразу начала добиваться хороших результатов. В марте 2007 года она победила на выборах в думу Ставропольского края, получив 37,7% голосов. А в декабре 2007-го справороссы получили 7,74% на думских выборах и провели в нижнюю палату 38 депутатов. «После этого в партию пошли деньги из многих источников, она стала инвестиционно привлекательной. Люди понимали, что через нее можно, не сильно замаравшись, зайти в региональный парламент, а то и в Госдуму», — говорит Александр Морозов.
ГЛАВА 3
«Скандинавский социализм» против Путина
Развить первый политический успех у партии не получилось. В течение нескольких лет после прохождения в Госдуму «Справедливая Россия» продолжала формировать небольшие фракции в законодательных собраниях, но к своему собственному рекорду в Ставрополье приблизиться не могла. «Самым кризисным стал 2009 год. Если посмотреть интервью Миронова того времени, можно увидеть, что главным достижением он везде называет победу на выборах мэра Волжского, города-спутника Волгограда. Больше хвастаться было особенно нечем», — говорит политтехнолог Дмитрий Носков, много лет работавший со «Справедливой Россией».
Ситуация начала меняться в 2010 году. В феврале Миронов в эфире программы Владимира Познера на Первом канале заявил: «Говорить о том, что мы, и лично я, во всем поддерживаем Владимира Путина, — это уже устаревшая информация».
С тех пор единороссов Миронов начал регулярно называть «профсоюзом бюрократов и чиновников», а затем обрушился с резкой критикой на губернатора Санкт-Петербурга Валентину Матвиенко. Несколько источников в партии говорят, что среди мотивов политического поворота Миронова была «четко никогда не артикулировавшаяся надежда», что лидером партии станет занимавший тогда пост президента Дмитрий Медведев. «Думали, что получится конструкция, в которой Путин — не вписанный в партийный контур вождь единороссов, Медведев — наш его аналог. Во всю нашу агитку [агитацию] мы старались вворачивать цитаты из медведевской статьи „Россия, вперед!“ и [знаменитые медведевские] высказывания вроде „Свобода лучше, чем несвобода“», — говорит один из партийцев.
Оппоненты Миронова тоже активизировались. В мае 2011 года законодательное собрание Петербурга отозвало Миронова из Совета Федерации. На прощание он выступил с речью, в которой напомнил, чем закончилась советская партийная монополия, обвинил «Единую Россию» в преследовании инакомыслия, а депутатов назвал эпитетом из позднесоветской политики, а именно — «агрессивно послушным большинством».
Зато перед думской кампанией 2011 года у «Справедливой России», как выражаются собеседники в ее руководстве, «выкристаллизовалась идеология», которую «они сумели грамотно продать» избирателям. «Наконец-то [Николай] Левичев, который взял на себя функции идеолога, выпустил из-под своего пера что-то хорошо усваиваемое населением», — говорит «Медузе» бывший депутат Госдумы от справороссов.
«Тогда двумя главными каналами агитации были телевизор и печатные газеты. Мы во всей бумажной продукции продвигали идею „Социализма 2.0“ — по скандинавскому образцу. [То есть общественного устройства] где будут все социальные гарантии, забота о каждом, но с рыночной экономикой. Вытащили людей, которые представляли наши целевые электоральные группы. Например, пенсионерам рассказывала об их бедах народная артистка Римма Маркова, инвалидам — депутат-колясочник [Александр] Ломакин-Румянцев», — рассказывает политтехнолог Дмитрий Носков, работавший в партии.
Телереклама «Справедливой России» стала остросоциальной: в одном из роликов пожилая женщина в магазине понимает, что не может позволить себе купить молока, а дома на вопрос мужа «Купила?» отвечает, что «не было молока». «Впервые ролик про молоко вышел на Первом канале во время КВН. Мне звонят друзья, говорят: „Что вы такое сделали? Мы сидели расслабленные, шутки смотрели, а теперь убитые в экран пялимся!“» — рассказывает Носков.
Во время той же кампании справороссы позаимствовали у основателя Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального его формулировку про «Единую Россию» — партию жуликов и воров. Исполнялся лозунг проще: «Против жуликов и воров» — при этом, в отличие от оригинала, относился он не только к «Единой России». «Я мог говорить почти все, что хотел. Критиковать Путина, конечно, было нежелательным. Но прямых запретов даже на это мне никто не ставил», — вспоминает в разговоре с «Медузой» политик Дмитрий Гудков, в 2011 году избранный от «Справедливой России» в Госдуму.
«Партия [„Справедливая Россия“] была сильна целой группой местных лидеров вроде Александра Буркова в Екатеринбурге, Олега Михеева в Волгограде, Олега Шеина в Астрахани или Алексея Чепы в Твери. К 2011 году партия с ними окрепла — и они провели в регионах мощные собственные кампании, которые тоже дали результат», — описывает подъем «Справедливой России» политтехнолог Константин Комков, работавший со справороссами на выборах в разных областях Центральной России.
Но радикализация некогда провластной партии понравилась далеко не всем — несколько видных партийцев покинули ряды ставших нелояльными справороссов. К примеру, летом 2011 года в «Общероссийский народный фронт» ушли бывшие руководители «Родины»: сначала Александр Бабаков, а следом за ним Михаил Старшинов.
Несмотря на потери, в целом смена стратегии оказалась для «Справедливой России» успешной. На выборах в Госдуму партия получила больше 13% голосов, опередила ЛДПР и сформировала фракцию из 68 депутатов. «Мы ждали хорошего результата, но этот был прорывным, — говорит один из высокопоставленных партийцев. — Причем все мы понимали, что он должен был быть еще лучше, но наши голоса украли».
На съезде, состоявшемся 10 декабря 2011 года, сразу после выборов, справороссы официально направили только что избранных депутатов на Болотную площадь — там в это время шли массовые протесты против фальсификаций на выборах в Госдуму. «На том митинге была, наверное, половина фракции», — вспоминает Дмитрий Гудков.
Источники «Медузы» утверждают, что основатель холдинга «Рольф» и член «Справедливой России» Сергей Петров, избранный в Госдуму, стал первым крупным инвестором акций протеста 2011–2013 годов. «У их оргкомитета [для проведения акций протеста] сначала вообще не было денег ни на что. Увидев это, Петров достал 300 тысяч рублей и оплатил им звуковую аппаратуру», — утверждает собеседник в партии. Петров не ответил на звонки «Медузы». Сейчас предприниматель — фигурант уголовного дела по статье 193.1 УК (совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте Российской Федерации на счета нерезидентов с использованием подложных документов). Петров не планирует возвращаться в Россию до завершения преследования.
От «Справедливой России» в протестное движение влились сразу три депутата Госдумы — Геннадий и Дмитрий Гудковы, а также Илья Пономарев. К примеру, коммунистов официально представлял на Болотной площади только Андрей Клычков (тогда — депутат Мосгордумы, позже с подачи Путина ставший губернатором Орловской области). Теперь Клычков уходит от ответа на вопросы о протестах 2011 года.
ГЛАВА 4
Мелкотравчатый период и послекрымская апатия
В период протестной активности Сергей Миронов не собирался снижать градус оппозиционности своей партии. В апреле 2012 года, после подведения итогов резонансных выборов мэра Астрахани, участвовавший в них член партии Олег Шеин объявил голодовку. Таким образом он протестовал против фальсификаций и требовал отмены итогов голосования. Акция совпала по времени с отчетным выступлением в Госдуме Владимира Путина — формально еще премьера, который только что победил на президентских выборах. Миронов в знак протеста против бездействия власти в Астрахани увел свою фракцию из зала прямо во время выступления Путина.
«Но ушли не все. Пятеро, включая меня, остались, так как изначально были против этого демарша», — вспоминает Игорь Зотов. Вскоре он вышел из «Справедливой России» (хотя и остался во фракции справороссов), чтобы воссоздать свою Российскую партию пенсионеров под более длинным названием Российская партия пенсионеров за справедливость. В 2015 году Зотов покинул пост лидера возрожденной партии.
Партийцы в один голос говорят, что именно после демарша во время последнего премьерского отчета Владимира Путина «начался перелом» в «Справедливой России»: ее радикальность стала снижаться. Кто и как именно переубедил Миронова быть сдержанней, опрошенные справороссы или не помнят, или не знают, а версии близких к партии собеседников варьируются от «вызова на ковер в администрацию президента» до «беседы по душам с Путиным».
Как бы то ни было, в конце апреля 2012 года Миронов приехал в Астрахань, где помимо справороссов уже находились десятки столичных оппозиционеров, включая Алексея Навального, и убедил Шеина прекратить голодовку. К лету руководство партии охладело к протестному движению. Лидеры «Справедливой России» перестали ходить на митинги и, как говорят участники тех событий, рекомендовали в приватных беседах остальным своим сторонникам воздержаться от уличных акций. Но от атаки со стороны власти на самых активных участников протеста это не уберегло.
Первым публичным ударом стал отзыв депутатского мандата у избранного в 2011 году в Госдуму справоросса Геннадия Гудкова, одного из активных участников московских митингов. 14 сентября 2012-го нижняя палата забрала у него мандат, обвинив в том, что он не выполнил требование закона, запрещающего парламентарию заниматься предпринимательской деятельностью. Геннадий Гудков в своем последнем выступлении в Думе назвал Россию «страной запретов». Он настаивал, что его выгоняют за протестную деятельность, вспоминал о лишении мандатов немецких депутатов-коммунистов рейхстага, а также об изгнанных из парламентов Эво Моралесе и Индире Ганди. «Помните, чем это кончилось? Они возглавили свои страны. Вы меня что, в президенты готовите? Я готов с 2018 года», — заявил с трибуны Гудков под смех и аплодисменты.
Не исключено, что Гудков-старший не случайно был лишен депутатского статуса. «Он же наш, плоть от плоти, полковник КГБ. Все прекрасно знал и понимал, он предал и пошел против своих», — негодовал тогда один из сотрудников спецслужб в разговоре с автором этой статьи. «Для бизнеса сигнал о том, что нельзя выступать против Путина, послали еще в 2003 году, когда посадили Ходорковского. А для политиков таким Ходорковским стал мой отец», — уверен Дмитрий Гудков.
Лишение Гудкова-старшего мандата имело ожидаемый эффект: бизнесмены, вкладывавшие в политический проект деньги, поняли — инвестиции становятся рискованными. «После истории с Гудковым среди предпринимателей-депутатов, коих во фракции было больше половины, пошли разговоры. Мол, зачем нам все эти белые ленты нужны, задавят и придушат за них. А если Миронов будет упираться, его можно и сменить», — говорит один из крупных спонсоров «Справедливой России» того времени.
Закон в итоге приняли 420 голосами из 450. Трое из семи проголосовавших против в третьем чтении были справороссами: это Дмитрий Гудков, Илья Пономарев и Сергей Петров. «А уже в январе был „Марш против подлецов“. Тот, где несли портреты голосовавших за закон депутатов. Вскоре после него нас вызвали на президиум центрального совета [партии] и предложили выбор: либо мы остаемся в избранном к тому времени Координационном совете оппозиции, либо остаемся в партии. Левичев отчитывал нас как школьников. Мы с отцом выбрали совет, Пономарев и Шеин выбрали партию», — говорит Дмитрий Гудков. Илья Пономарев после исключения Гудковых из «Справедливой России» приостановил членство в партии; позже он был из нее исключен; Пономарев — единственный депутат Госдумы, проголосовавший против включения Крыма в состав России.
С тех пор справороссы не участвовали ни в одной крупной протестной акции, которая имела бы успех. В 2013 году один из лидеров столичной «Справедливой России» Илья Свиридов пытался провести референдум против введения в городе платных парковок — голосование не состоялось, зона платных парковок в столице расширилась.
В 2016 году партия запустила проект «Правительство! Делай или уходи!» — сбор подписей под ультимативным обращением к премьеру Дмитрию Медведеву с требованием социальных реформ. С февраля по август 2016-го члены «Справедливой России», по собственным заверениям, собрали семь миллионов подписей. О дальнейших действиях в рамках этой инициативы ничего публично не сообщалось. Похожая судьба — у проходившего чуть раньше сбора подписей против введения платы для жильцов многоквартирных домов за капитальный ремонт.
В 2018 году, после объявления о повышении пенсионного возраста, уже упоминавшийся московский депутат Илья Свиридов стал лидером одной из инициативных групп для проведения референдума, на котором все граждане страны могли бы решить, нужна ли эта мера. Тогда инициативную группу «Справедливой России» подозревали в том, что она должна была выступить в качестве спойлера, чтобы помешать другим инициаторам референдума из КПРФ. Референдум так и не был инициирован.
Политтехнолог упоминает еще одну причину «мелкотравчатости»: после сверхпопулярного в России решения о присоединении Крыма протестовать против действий власти было не самой удачной идеей — это не оценили бы ни избиратели, ни чиновники, которые стали жить с ощущением, что «кругом же появилось много врагов, все рассуждали про сплоченность». «И [в итоге справороссы] ничем не отличались от единороссов, которым достались все дивиденды от крымского консенсуса», — констатирует Носков.
В качестве примера партийного застоя он приводит историю собственной работы на «Справедливую Россию». С 2010 по 2016 год воронежское отделение партии возглавлял депутат Госдумы Олег Пахолков; Носков тогда занимал пост секретаря бюро отделения, то есть был третьим лицом в региональной структуре. «Социалистическая идеология опять была задвинута. Кампанией на федеральном уровне руководил [нынешний губернатор Омской области Александр] Бурков, у него был удачный опыт с открытием перед выборами на родине в Свердловской области центров защиты прав граждан, так называемых ЦЗПГ. Это такой собес по коммунальным вопросам. Но если в Свердловской области больше 90% [избирателей] — горожане, то в черноземной, например, полосе их дай бог 50%. Ставка не выстрелила», — объясняет Носков.
Центры были затратным проектом и «съели почти весь бюджет кампании», поэтому ко дню голосования партия оказалась способна размещать рекламу только в положенное по закону бесплатное время на телевидении и почти не распространяла новую агитацию.
К тому же сама агитация оказалась не такой яркой, как во время предыдущей кампании в Госдуму. Ролики были или очень абстрактными (например, как реклама-обещание «закатать в асфальт коррупцию»), или чересчур странными — как интернет-мультик «Дебаттл», в котором персонаж Оксимиронов (отдаленно напоминающий лидера «Справедливой России» в роли рэпера Оксимирона) читает политический рэп вместе с персонажем по кличке Зюггано (явный намек на лидера КПРФ и Ноггано).
В итоге на выборах в Госдуму партия получила лишь 6,22% голосов и 23 мандата, семь из которых — в тех самых согласованных округах. «После выборов я размышлял, почему так получилось, — говорит Олег Шеин. — Ведь не только мы пострадали, вся парламентская оппозиция недосчиталась более десяти миллионов голосов. Видимо, речь шла не только о той самой „крымской консолидации“ [обеспечившей поддержку избирателями власти], но и о том, что оппозиционные избиратели, у которых в 2011 году были огромные надежды, не увидели, что мы их оправдываем».
ГЛАВА 5
Справедливость и ее совместимость с самодержавием
Партийные центры защиты прав граждан продолжают быть одной из главных расходных статей «Справедливой России» и сейчас. По словам одного из членов партии, в 2019 году половину этих центров (они открыты в 72 регионах) пришлось оптимизировать — перевести из отдельных помещений в партийные офисы.
«Справедливая Россия» стала испытывать нехватку финансирования после думских выборов 2016-го. В выборный год партия получила из бюджета 956,5 миллиона рублей государственного финансирования — оно выплачивается в зависимости от поданных за партию голосов. В 2017-м по итогам выборов бюджетные дотации существенно сократились — до 497,8 миллиона рублей. При этом вливания от частных доноров, в 2016 году превысившие миллиард рублей, в 2017-м резко сократились: они исчислялись всего-навсего десятками тысяч рублей, а в 2018-м составили чуть больше 100 миллионов (их обеспечили люди, непосредственно связанные с партией).
Поддержку проекту центров защиты прав граждан с 2017 года начало оказывать государство. Через гранты министерства труда России фонд центров пару лет получал по 120 миллионов рублей — это существенная часть финансирования проекта. Когда в 2019-м Минтруд уменьшил сумму гранта на две трети, в центрах начались сокращения сотрудников и переезды офисов.
Собеседник «Медузы» в руководстве «Справедливой России» утверждает, что Миронов смог договориться об увеличении размера гранта в 2019 году во время внесения поправок в бюджет России — но поскольку поправки приняты 29 июня, потребуется время, чтобы деньги дошли до грантополучателя. В результате из финансового кризиса партийным центрам получится выйти к осени, говорит источник «Медузы». До этого времени действенный механизм завоевания симпатий избирателей в городах будет простаивать.
Это не единственный пример финансовых трудностей в «Справедливой России». В последние несколько лет центральный аппарат партии не раз испытывал проблемы с выплатами зарплаты, а региональные отделения не получали достаточно денег для нормального функционирования. «Все, кто на подножном корму [то есть имеет местных жертвователей], еще как-то держатся, остальные ужимаются по максимуму. О хорошем финансировании местных выборов из Москвы речи вообще не идет», — жалуется лидер одного из региональных отделений «Справедливой России».
В начале 2019 года помочь партии деньгами в обмен на руководящую роль в ней предложил бизнесмен Константин Малофеев, известный своим участием в конфликте на Востоке Украины, а еще приверженностью православию и националистическими взглядами. «Он пришел к нам и говорит: „Хочу институционализироваться и создать партию“, — рассказывает собеседник „Медузы“, близкий к администрации президента России. — Мы ответили: „Так вот же, у Миронова проблемы. Иди, договаривайся“. Он и пошел».
Малофеев, очевидно, сумел договориться с лидером справороссов о партнерстве. В марте он получил партбилет «Справедливой России», а функционеры начали готовить апрельский съезд, чтобы принять поправки в устав, благодаря которым вводилась особая руководящая должность — занять ее смог бы Константин Малофеев.
В обмен на финансовые вливания предприниматель, как предполагалось, стал бы вторым лицом в иерархии «Справедливой России». Малофееву должны были поручить руководство всеми региональными отделениями партии. В какой-то момент в партии осознали, что формально вторая должность по сути будет главной: у нового заместителя настолько большие полномочия, что он сможет стать реальным руководителем, отведя Сергею Миронову роль номинального лидера.
Главным противником объединения, по словам сразу нескольких членов «Справедливой России», был Олег Шеин, «видевший все это в старой „Родине“». В беседе с «Медузой» Шеин прямо о своей позиции во внутрипартийной дискуссии о союзе с националистами не говорит, но указывает, что, по имеющимся у него социологическим данным, консервативно-монархическая партия нужна лишь 1,5% граждан России, в то время как левая социал-демократическая — больше чем 30%.
«Малофеев сделал фальстарт, — признает один из руководителей партийного аппарата „Справедливой России“. — Его люди пришли в центральный аппарат, говорили о каких-то будущих назначениях и увольнениях. В аппарате испугались, и у Шеина появился союзник — [функционеры, входящие в] центральный партийный аппарат. Вместе они Костю [Малофеева] и не пустили».
Другой собеседник «Медузы» в руководстве партии, напротив, утверждает, что проект союза с Константином Малофеевым был не попыткой перехватить власть у Миронова, а способом укрепить позиции лидера и всей «Справедливой России». Союз требовался, чтобы привлечь внимание администрации президента: показать чиновникам, что без должного участия Кремля партия сама будет предпринимать активные действия для поиска спонсоров и выхода из кризиса. «А такие действия иногда могут администрации не понравиться. Говорят, что якобы Миронов не информировал Старую площадь [где располагается администрация президента, о переговорах с Малофеевым]», — говорит «Медузе» представитель партии.
Причиной срыва договоренностей он называет разные представления Миронова и Малофеева о роли спонсора в партии. «Едва получив партбилет, он [Малофеев] стал строить дальнейшие планы, причем далекоидущие, но не вкладывать деньги. Получилось, что его представления о стратегии партии и о том, куда надо инвестировать, уже на первом этапе работы в партии резко разошлись с представлениями Миронова», — объясняет собеседник «Медузы».
Источник скептически относится к перспективе проведения партийного съезда осенью по тому сценарию, который был разработан весной и предполагал появление в «Справедливой России» заместителя председателя с широкими полномочиями. Хотя свой партбилет Константин Малофеев еще не сдал, а выступавший посредником в этой схеме лидер «Родины» Алексей Журавлев по-прежнему контактирует с руководством партии. «Но у него [Журавлева] нет выбора: ему нужно искать пути, чтобы выжить в 2021 году [когда состоятся новые выборы в Госдуму]», — комментирует поведение лидера «Родины» один из руководителей «Справедливой России». Журавлев и Малофеев не ответили на звонки «Медузы». Ближайший соратник Константина Малофеева Александр Бородай, курирующий общественные и медийные проекты бизнесмена, отказался от комментариев.
ГЛАВА 6
Новый лидер и новые выборы
Главной новостью лета 2019 года в «Справедливой России» стало появление у партии нового активного публичного представителя — бывшего заместителя главы Росмолодежи и бывшего чиновника министерства регионального развития Никиты Исаева. Он ездит по регионам страны, агитирует за партию, встречается с видными справороссами и рассказывает об обновлении «Справедливой России». Собеседники «Медузы» не исключают, что Исаев может стать новым руководителем партии. «Как далеко оно зайдет? А вдруг это наш новый лидер?» — задается вопросами в беседе с изданием один из членов «Справедливой России». «Медузе» не удалось связаться с Никитой Исаевым.
Поводом для предположений о смене руководителя стал не только затянувшийся кризис в партии и существенный недостаток финансирования, но и состояние здоровья лидера справороссов. По словам нескольких человек в руководстве партии, недавно Сергей Миронов перенес операцию на ноге. «Миронов лечится от травмы, но в скором времени, я думаю, он вернется в строй», — сдержанно комментирует Олег Шеин.
В качестве другого кандидата в лидеры «Справедливой России» (в том случае, если руководство в ближайшее время сменится) в партии также называют депутата Госдумы, главу думского комитета по информационной политике и одного из основателей рекламной фирмы «Тайный советник» Леонида Левина. «Это человек очень близкий администрации президента. Достаточно сказать, что он был одним из немногих людей, допущенных к участию в спецоперации под названием „Референдум 2014 года в Крыму“ — с задачей своим статусом влиять на местную административную систему. Может, харизмы ему и не хватает, но поддержка [в Кремле] за ним точно есть», — говорит собеседник в партии.
В окружении Левина утверждают, что перспективы назначения его на пост руководителя партии не обсуждались ни с Мироновым, ни с Кремлем. Собеседник, близкий к депутату, добавляет, что у Левина (хоть он и состоит во фракции «Справедливой России») нет даже партбилета. Членам партии при этом он знаком давно: Левин впервые баллотировался в Госдуму от «Справедливой России» еще в 2007 году — пиарщик возглавлял региональную группу в голосовании по спискам в Белгородской области, но не получил мандат. Во второй раз, в 2011-м, у него было гарантированное место для прохождения в парламент — он шел шестым номером в общефедеральном списке. В думской фракции утверждают, что в обмен на попадание в список Левин помогал партии на выборах, — в частности, разрабатывал ее информационную стратегию.
Один из бывших партийцев отмечает, что логичнее в роли нового лидера партии был бы депутат, знакомый ее электорату. К примеру, заместитель председателя фракции «Справедливая Россия» Валерий Гартунг. «Он нравится избирателям, к тому же может вести диалог с властью», — считает собеседник «Медузы».
Один из источников в «Справедливой России» настаивает, что никаких кардинальных изменений в партии (а тем более смены лидера) в 2019 году не будет. По его словам, принято предварительное решение отменить осенний отчетный съезд. «Повестки сейчас нет, объединение с „Родиной“ отпало, как и Малофеев», — уверяет политик.
«Партия утратила свою идентичность и по-прежнему не умеет работать в новых форматах, к примеру в соцсетях. Достаточно посмотреть на активность подписчиков в ее официальных каналах и то, что они [представители партии] забрасывают в массы от лица Миронова. Если все продолжится по тому же сценарию, то выборы 2021 года могут стать для „Справедливой России“ последними. Слишком мало мотивов за них голосовать», — рассуждает политтехнолог Дмитрий Носков.
Следующие парламентские выборы могут стать для партии последними из-за того, что «Справедливая Россия» не выполнила своего предназначения: она так и не стала второй партией власти, способной заменить всю остальную системную оппозицию. «Они никому не нужны. Должны были [по замыслу Кремля] откусывать голоса у КПРФ, а по факту сейчас забирают крохи у „Единой России“. К 2021 году видные партийцы могут разбежаться кто куда. Миронов, например, вернется в Совет Федерации. Тут и партии конец», — иронично замечает Дмитрий Гудков.
Источник «Медузы» в руководстве «Справедливой России» уверен, что рассуждать о судьбе партии и ее лидеров можно будет только после того, как у Кремля возникнет понимание, что в целом делать с партийной системой страны. «Кажется, пока окончательного понимания нет», — добавляет он.
Очередным проявлением застоя в партии, по всей видимости, станут ближайшие губернаторские выборы — они состоятся в 16 регионах страны. Ни в одной из кампаний «Справедливая Россия» не выставила сильного кандидата.
Популярного в Астрахани Олега Шеина партия поддержать отказалась. Политик отправился на выборы самостоятельно, но без ходатайства московских соратников перед администрацией президента не смог преодолеть муниципальный фильтр и объявил о выходе из губернаторской гонки. По словам самого Шеина, внутри партии обстоятельной дискуссии о его выдвижении в астраханские губернаторы даже не было. «На президиум вопрос о моем выдвижении просто не вынесли. В итоге я и три других члена совета — Елена Драпеко, Олег Нилов и Галина Хованская — предложили его обсудить [когда заседание уже началось]. Результат известен», — рассказывает Шеин «Медузе».
Другой сильный региональный лидер «Справедливой России» — уже упоминавшийся как один из потенциальных руководителей партии депутат Госдумы Валерий Гартунг из челябинского отделения — от участия в губернаторских выборах отказался сам. Гартунг и партия — в обмен на отказ от конкуренции с назначенным Кремлем временно исполняющим обязанности главы Челябинской области Алексеем Текслером — могли получить несколько мест в районных советах Челябинска. На то, что администрация губернатора расчистила от сильных кандидатов-единороссов от двух до семи округов в каждом из районов города, жаловался местный член «Единой России».
Источники «Медузы» в партии подтверждают наличие сделки в Челябинске, уточняя, что выгодна она в первую очередь не партии, а Валерию Гартунгу: места в райсоветах должны получить люди, лояльные лично ему. «Он [то есть Гартунг] закладывает основу для долгосрочных отношений [с местной властью]. Неизвестно, что будет с партией к следующим думским выборам, а ему в 2021 году будет проще договариваться по избранию в одномандатном округе [в Челябинской области в Госдуму]», — говорит собеседник издания в «Справедливой России». Валерий Гартунг отказался говорить с «Медузой» о договоренностях с командой Текслера.
Политолог Владимир Слатинов считает сложившуюся ситуацию в партии «осознанным выбором ее руководства». «Они согласились иметь небольшую пайку в виде фракции [в Госдуме] и „договоренных“, ничего не решающих мандатов в региональных парламентах. Статус партии тоже упал. Если после 2011 года у них были лидеры уровня депутатов Госдумы больше чем в половине регионов, то сейчас таких 20. Остальные — либо региональные, либо вообще местные парламентарии. С которыми работает [как куратор политического процесса] уже не Кремль, а местные администрации. Но партия и в таком виде может пригодиться. Потому что они оставляют широту выбора как для избирателей и политиков, так и для политических администраторов при реализации каких-то своих инициатив», — убежден эксперт.
К тому же «Справедливая Россия» — единственная из системных партий, которая еще не успела сыграть роль громоотвода во время протестного голосования на губернаторских выборах в регионах России.
