За год до думских выборов политтехнологи Андрей Богданов и Вячеслав Смирнов решили устроить небольшую «распродажу» контролируемых ими политический партий. Стоимость партии составляет 250 тысяч долларов США, возможны скидки и абонентское обслуживание. В интервью Смирнов рассказал о тонкостях партийного бизнеса и условиях продажи.

Политконсультанты Андрей Богданов и Вячеслав Смирнов начали заниматься выборами с начала 90-х, сами они при этом состояли в Демократической партии России. Осенью 2008 года ДПР объединилась с СПС и «Гражданской силой», была создана партия «Правое дело». Летом 2011 года лидером этой партии был избран бизнесмен Михаил Прохоров, осенью должен был быть проведен предвыборный съезд. Перед самым съездом стало известно, что у Прохорова появились неразрешимые противоречия с администрацией президента. Исполком партии при этом продолжали контролировать выходцы из ДПР. В итоге Прохоров на самом съезде был из партии исключен, позже ее покинули и его сторонники. После протестов 2011-2012 года, когда законодательство о партиях было либерализовано, Богданов и Смирнов приняли решение возродить ДПР, а также зарегистрировать еще более десятка различных партий. Более того, когда Алексей Навальный попытался зарегистрировать собственную партию «Народный альянс», выяснилось, что это название уже занято людьми из команды Богданова и Смирнова.

Теперь они ходят продать некоторые партии.

— Какие партии вы создали, контролируете и какие из них хотите продать?

—  После изменения закона о партиях мы приняли участие в создании и регистрации 12 партий. Часть сделали для себя, часть для друзей или заказчиков. Из тех, что оставили для себя, могу помянуть «Союз горожан», «Народный альянс», «Гражданскую позицию» (не путать с «Гражданской инициативой» Андрея Нечаева, – прим. ред.), «Народную партию», КПСС и возрожденную Демократическую партию России. Первые четыре мы вполне можем переуступить.

— В какой из партий состоите лично вы? И в каких вы отношениях с Андреем Богдановым?

— Я беспартийный. Для политического консультанта, который выступает иногда в качестве независимого политического спикера, это самое естественное состояние. С Богдановым мы в первую очередь давние друзья. Он отличный менеджер и продюсер, а я скорее идеолог или креативный директор.

— Почему вы решили устроить «распродажу» именно сейчас?

— За год до выборов можно не спеша все сделать. В мае это уже аврал и дорого будет. Вообще партии за год надо брать. Перерегистрировать, не спеша сменить название. Кадры поменять. И с января начинать кампанию. Если под округа. А партии нужны именно под округа в Госдуму. И особенно в тех регионах, где одновременно выборы в региональные парламенты. Тогда одномандатник в ГД возглавляет еще и список партии в региональный парламент. Федеральный же список играет при объединении десятков сильных одномандатников по России в разных регионах. При этом подписи им все равно собирать придется. А так как цена кампании независимого кандидата в округе все равно будет от полутора до трех миллионов долларов, то цена партии – копейки на этом фоне.

— Что вообще означает термин – «продажа партии»? Как это происходит?

— Партия – это в первую очередь организационно-правовая форма, такое же юрлицо, как НКО или фирма. Просто партии труднее и дольше регистрировать. Так же, как юридические конторы перерегистрируют готовые чистые АО на своих заказчиков, мы предоставляем профессиональные консультационные и юридические услуги по созданию новых или переизбранию руководящих органов существующих партий. Мы таким образом содействуем развитию многопартийности в России. Часто это все происходит безвозмездно или вообще за наш счет. Иногда мы берем гонорары как политические консультанты.

— Есть известная история с партией «Правое дело», которую в 2011 году возглавил Михаил Прохоров, но через несколько месяцев ее потерял. Ваши клиенты от такого застрахованы?

— Тут необходимо напомнить малоизвестные подробности. Прохоров не «покупал» «Правое дело». Его долго уговаривали в Кремле возглавить партию и взять на себя все расходы по этому непрофильному активу. А членов политсовета «Правого дела» просто поставили перед фактом: «Либо Прохоров возглавляет вашу партию, либо вы канете в Лету без перспектив и с испорченной репутацией». Большинство членов федерального политсовета «Правого дела» со скрипом согласилось. Были у них кое-какие иллюзии. Но уже перед самым съездом все поняли, что у Прохорова нет ни каких обязательств перед сопредседателями и тремя партиями, создавшими «Правое дело» в свое время. Он планомерно вычистил политсовет и оставил на переходный период по одному представителю от бывшего СПС, ДПР и «Гражданской силы». Собрал политсовет один раз за полгода и всю реальную власть передал члену политсовета Шайхутдинову. Кстати, тот очень профессионально и качественно работал, зачищая «Правое дело» от председателей региональных отделений и старого актива, вообще от всех тех, у кого в регионе нет хотя бы миллиона долларов на счету. Партийная идеология при этом готовилась леволиберальная, рассчитанная на «Лёнь Голубковых», но не срослось. Медведев оказался во главе списка «Единой России», и Прохоров с «Правым делом» стал ему не нужен. Нам развязали руки и, так как председатели региональных отделений в реестре оставались прежние, мы взяли большинство на съезде и расстались с ним. Прохоров был честен, придя в партию, он сразу сказал: «У меня нет перед вами обязательств, и мне стопроцентно нужна моя партия». Но и у нас не было перед ним обязательств. «Правое дело» не продавалось, его отбирал у нас Кремль и давал в лизинг Прохорову. Нас же просто хотели выставить за дверь, не сказав даже «спасибо».

— Как политическому лидеру не повторить ошибок Прохорова и не лишиться внезапно собственной партии?

— Для того, чтобы сделать партию полностью «своей», новый политический босс должен в первую очередь избрать в руководящий орган своих соратников и заменить в региональных отделениях председателей, внеся их в реестры. Вот и все. Если же своих людей у начинающего политика нет, то партию всегда можно взять на абонентское обслуживание. Например, мы предоставляем такую услугу, давая по контракту наемных председателей региональных отделений и бухгалтеров. Просто партию надо воспринимать крупную организационно-правовую структуру, специализирующуюся на участии в выборах и пропаганде, а не как клуб по интересам и говорильню. При этом партию всегда можно создать с нуля.

— Сколько стоит партия?

— Если есть люди в регионах и хорошие юристы в центре, то все обойдется в примерно в 250 тысяч долларов и четыре месяца работы. Это себестоимость. Столько же примерно стоит и готовая организация. Вернее, контракт на политико-консультационные услуги и подготовку съезда. Все предельно прозрачно на этом рынке.

— Скидки бывают?

— Если заказчик хочет все быстро и у него полно своих людей в регионах, то партия ему достается фактически по себестоимости с экономией четырех месяцев работы. А если у заказчика кроме желания и денег ничего нет, то, как правило, он соглашается на долгосрочный контракт на сопровождение. От консультационного до бухгалтерского и кадрового. Кроме того, часто просто просят оказать содействие и помочь выдвинуться от одной из партий или выдвинуть список. Но это касается в основном муниципальных выборов. Партия в любом случае – не дешевое удовольствие. Ведь председателям и бухгалтерам в регионах надо компенсировать затрачиваемое на партработу и отчеты время. Кстати, наше законодательство позволяет, например, лидеру партии быть беспартийным. Оно же в свое время писалось под тандем. Кроме того, несмотря на запрет региональных партий, закон не запрещает федеральным партиям брать названия типа «Уральский список» или «Наш край», что весьма интересно при региональных выборах. Есть много нюансов. И в России в них разбирается очень небольшое число специалистов.

— Среди ваших партий есть те, у которых есть мандат хоть в одном Заксобрании, что дало бы право выдвигать своих кандидатов в Госдуму без сбора подписей?

— Насчет лицензии на Госдуму без сбора подписей, я бы на будущее не загадывал. Есть ощущение, что подписи будут собирать все, кроме парламентских партий. Наметилась такая законотворческая тенденция. При этом, конечно, любого кандидата можно не зарегистрировать по подписям. Так было всегда. Для того, чтобы все же зарегистрироваться, надо, во-первых, нанимать профессиональных политтехнологов и электоральных юристов, а не заниматься самодеятельностью. Во-вторых, надо уметь договариваться. Не секрет, что в региональные легислатуры и государственную думу идут лоббировать сословные и корпоративные интересы, а не играть в политику. Политикой у нас в стране занимаются от силы человек десять, остальные лишь обслуживают чьи-то интересы. Госдума – не место для политики. Ну и партии нашего сословного общества не являются партиями в западном понимании. Это лишь инструменты, а не массовые политические движения.

— Кстати, о подписях. Некоторые из ваших партий участвуют в выборах в заксобрания Новосибирской, Калужской, Костромской областей, где ведут сбор подписей и ваши люди, и оппозиция. При этом оппозиция говорит, что ваших сборщиков никто нигде не видел. Прокомментируйте это, пожалуйста.

— Собираем подписи через зонтичные структуры: бывший союз акционеров МММ, бывший «Гербалайф», религиозные организации, национальные организации. Ну и базу для проверки купили с третьих рук. «Живые» подписи можно собрать только через секты и полусекты, но всегда есть опасность того, что руководство таких организаций тебя обманет.

— Зачем ваши партии участвуют в региональных выборах?

— Партии вообще должны участвовать в выборах. Они для этого и создаются. У них же есть необходимый минимум. За пять лет партия должна принять участие в выборах в половины региональных заксобраний или в выборах Государственной думы. Просто большинство из тех, кто создал 75, кажется, новых партий, создавали их, мечтая в результате примкнуть к «Общероссийскому народному фронту». Мы же таких иллюзий не питали. Мы демократию развиваем. Ну и делаем то, что умеем делать хорошо.