Лоббизм — институт политической системы, представляющий собой процесс по продвижению интересов частных лиц, корпоративных структур, а также выступающих от их лица профессиональных лоббистских фирм и общественных организаций в органах госвласти с целью добиться принятия выгодных политических решений. Заметим сразу, что на представленной инициаторами закона карте мира, где указаны государства с официально признанной лоббистcкой системой, в основном видны белые дыры. Он существует в основном в англосаксонских странах, хотя Великобритания окрашена в стыдливый розовый свет в отличие от ярко-красных Америки или Канады. Видимо, и на родине парламентаризма уже сильно ограничивают деятельность лоббистов. Интересный вывод был сделан из-за того наглядного факта, что в подавляющем числе государств, не исключая и старые демократии, лоббизм запрещен. «Вот где поле работы для наших лоббистов, — радостно прокомментировал карту президент некоммерческой организации "Национальный союз лоббистов" Дмитрий Курганов. — Мы охватим ШОС, БРИКС, ЕврАзЭС». Но как именно и для чего, умолчал.
Это уже пятая попытка протащить через Государственную думу соответствующий документ. Ничего не получалось. Депутаты, правительство, администрация президента в конечном итоге видели в нем фактическую легализацию коррупции и, более того, ее усиление. Поэтому инициаторы нынешнего закона, как мантру, неимоверно часто повторяли словосочетание «лоббизм — это антикоррупционная мера». Но опять же, почему она антикоррупционная, толком никто не объяснял, а вместо этого многозначительно смотрел вдаль. Мол, это и так понятно. Более того, когда Дмитрий Курганов, развивая увлекательную тему, в качестве аргумента вдруг привел тезис о том, что «лоббизм — это не борьба с коррупцией, а замещение коррупции, и эта связь постепенно будет исчезать», в зале повисло тягостное молчание, а участники поспешили перейти к следующей теме. Как говорится, оговорочка по Фрейду.
На круглом столе были представлены механизмы работы лоббистских структур, даже чуть ли не штатное расписание каждого офиса. Итак, кто они — то ли «представители», то ли «продвиженцы» народных, предпринимательских, социальных, общественных и всяких других чаяний и нужд? Заместитель председателя Госдумы Николай Левичев, комментируя концепцию законопроекта «О лоббизме», указал, что документ должен определять самого лоббиста как индивидуального предпринимателя, занимающегося продвижением интересов на профессиональной основе.
Типичный лоббист — член одной из самоорганизующихся коммерческих и почему-то некоммерческих организаций. Разумеется, не депутат, не чиновник, не работник госкорпорации, даже не сотрудник PR-службы частной компании. Их должно быть 10–12 тысяч человек. «Как в Вашингтоне! — с гордостью за нашу светлую перспективу уточнил кто-то. — А в Брюсселе их вообще 30 тысяч!» Ну куда нам до Брюсселя, хоть бы вашингтонские стандарты освоить. В России таких организаций, по мысли авторов, будет около 200 с ежегодным оборотом в 100 млрд рублей. Совсем неплохо.
Они будут участвовать в тендерах на госзакупки, отчего те, по словам инициаторов, сразу же станут прозрачными, как горный ручей. Они будут участвовать в конкурсах и тендерах. Не только осуществлять экспертную деятельность, но и как-то внедрять ее результаты. И, по мнению Николая Левичева, от всего этого, если говорить о чиновничестве и депутатском корпусе, снизится коррупция и увеличится ответственность, а у бизнеса вырастет эффективность. Вот в последнем можно не сомневаться.
Второй железобетонный аргумент авторов законопроекта — «ну ведь лоббизм фактически существует, и его надо вывести из тени». Справедливое вроде суждение, но не бесспорное. Участники круглого стола говорили о том, что вот даже «Независимая газета» печатает рейтинг российских лоббистов и что-де нет в нем только Владимира Путина. С другой-то стороны, было бы странно, если бы он там вдруг оказался. Также упоминалось, что Торгово-промышленная палата официально имеет статус лоббиста. Но извините: это почтенная, можно сказать авторитетная организация, куда входят солидные, проверенные люди, специально для этого предназначенные. И она функционирует на законных основаниях, а ее деятельность в общем-то известна. Упомянули такие организации, как Российский топливный союз, Ассоциация нефтепереработчиков и нефтехимиков, Энергетический клуб России, Ассоциация операторов сетей GSM, Союз независимых производителей газа, Ассоциация производителей табачной продукции, Ассоциация российских банков, Всероссийский союз страховщиков, наконец, профсоюзы. И тут сразу возник вопрос: ну а вы, господа, куда лезете? И для чего? Может, на первых порах достаточно лоббистов и так?
Потом, кстати, возникла поразительная мысль: а ведь и партии у нас никто не отменял. Вон в Госдуме их целых четыре. А еще есть Совет федерации, уже традиционно называемый «клубом региональных лоббистов». Куда еще-то?
Интересным был такой аргумент: «Вот показывают раненую девочку по Первому каналу. А ведь и ее лоббирует журналистка». Мы даже не будем называть того, кто это сказал. Потому что это, как говорится, «без комментариев». Это было не единственное подобное высказывание: создавалось мнение, что лоббисты будут трудиться на благо самых разных социальных групп. Но мы все живем в России. И, конечно, предполагаются некоммерческие лоббистские организации, но как-то не очень сейчас верится, что интересы, например, определенной группы больных или матерей будут «продвигаться» ли, «предоставляться» ли бесплатно или за совсем малые деньги. Над этим тоже предстоит крепко подумать. Делать надо, но внятных предложений услышано не было.
Следует сказать, что в национальной программе борьбы с коррупцией есть пункт о необходимости разработки закона о лоббизме. И, как сказал представитель администрации президента Андрей Ильин, президент ждет от правительства соответствующих предложений. «Мы лоббистскую деятельность не можем не замечать», — добавил он.
Представитель Торгово-промышленной палаты Владимир Сметана высказался так: «Лоббизм всегда вокруг денег. Лоббизм всегда вокруг конкретной статьи в бюджете. И бюджет формируется в правительстве таким образом, что, когда публикуется его проект, мы вдруг удивляемся, почему этим столько много, а тем почти ничего. Сейчас есть Общественная палата, общественные советы при министерствах — это ведь тоже лоббисты. Так что их надо легализовать, взять за основу какой-нибудь работающий иностранный закон, но, самое главное, соотнести его с российскими реалиями».
Если авторы и явные сторонники закона и его скорейшего принятия упирали на необходимость легализации и большую пользу лоббизма, опять заметим, без должных, на наш скромный взгляд, явных доказательств, то приглашенные в качестве экспертов и заинтересованных сторон с сомнением обращали внимание на российскую современную специфику. И как-то последние были более понятны.
У Андрея Ильина состоялся интереснейший обмен репликами с одним из участников круглого стола, сказавшим: «А как же судьба объединения имени Хруничева, которое воспользовалось услугами американских лоббистов и их вычеркнули из санкционного списка?» На что был дан такой ответ: «Для объединения это, безусловно, хорошо, но хорошо ли это для Соединенных Штатов?» Возражений не последовало, все только засмеялись. Вот в этом-то, видимо, и заключается главная проблема, которую предстоит решить и правительству, и законодателям, и обществу: как не навредить России.
«Лоббизм и коррупция стоят очень рядом, — заметил начальник управления по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции Генеральной прокуратуры Юрий Семин. — Лоббизм может осуществляться в условиях, когда в стране нет таких больших коррупционных рисков, как в России. У нас были попытки легализации лоббизма принятием поправок всего к четырем федеральным законам. А тут должен быть хорошо разработанный федеральный закон».
Мы бы добавили, что это должен быть пакет законов, описывающий, в частности, борьбу с системой сговоров, поясняющий, что принимать за лоббизм, а что за сговор. Юридически это должно быть прописано безупречно, ясно и недвусмысленно. Необходимо введение уголовного наказания за сговор. В нашем недостаточно структурированном обществе вводить лоббизм — это действительно усиливать коррупцию. «Все должно быть прописано досконально, надо посмотреть на ситуацию не в категориях оценочного характера, а увидеть реальность: кто с кем и как работает, какие социальные группы — у нас их тысячи — реально могут представлять лоббисты, как они реагируют на те или иные ситуации», — дополнил свою речь Андрей Ильин.
Завершая дискуссию, модератор круглого стола член комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Анатолий Выборный подтвердил наши опасения: «Необходимо ответить, где проходит грань криминального и легального лоббизма, и принимать закон надо только вкупе с антикоррупционным законодательством».
Когда слушаешь выступающих, невольно приходит мысль: мы, как всегда, пытаемся сесть в последний вагон, может, уже и не идущего никуда поезда. Андрей Ильин начал свое выступление с фразы: «Засилье лоббизма в США — одна из самых больших проблем американского парламентаризма». В Германии термин «лоббизм» стал носить негативный оттенок. Были проведены изменения в законодательстве. Сейчас вместо лоббизма «общественно-политические коммуникации», «взаимодействие с органами государственной власти» и «политическое консультирование». В стране есть множество групп, занимающихся этим вопросом. Наиболее влиятельными являются Объединение немецких профсоюзов, Федеральный союз немецкой промышленности, Федеральное объединение германских союзов работодателей, а также другие различные объединения, благотворительные фонды, неправительственные организации. Также этой деятельностью занимаются PR-агентства, юридические фирмы и исследовательские центры. Вам это ничего не напоминает? Это же система, похожая на ту, которая у нас либо уже имеется, либо формируется. Может, развивать то, что есть?
Больше часа продолжался круглый стол, и большое спасибо «Парламентской газете», которая озаботилась даже прямой трансляцией события на своем сайте. Кстати, вот такие простые интернет-трансляции, например хотя бы с заседаний общественных советов министерств, весьма украсили бы нашу политическую жизнь и, возможно, значительно уменьшили бы и уровень коррупции, и заинтересованность в лоббистах. О лоббировавших закон о лоббировании все же хочется сказать особо. Уж взялся лоббировать, так будь добр — лоббируй так, чтобы все рты раскрыли. Неуверенность, невнятность, отсутствие ярких, доступных и понятных простому человеку аргументов — так можно охарактеризовать нынешнее мероприятие, не в обиду будет сказано участникам. Так что, может, нам стоит подождать с лоббизмом-то? А то как-то боязно вручать полномочия лоббистов людям с сознанием 1990-х.
Напоследок хочется сказать немного о депутатах. Вот кто официальный, полномочный, законный, непременный лоббист всего народа. И, может, мы начнем с того, что депутаты начнут чаще встречаться с простыми избирателями, представителями общественных и предпринимательских организаций, экспертами, научным сообществом. Хочется, чтобы чаще проходили парламентские слушания и на них могли бы попасть все заинтересованные стороны, чтобы эти слушания активнее освещались и обсуждались в прессе. Крайне необходимо резко развить механизм парламентских расследований, и опять же лучше их освещать в СМИ. Ведь основа нашей конституционной системы — это народовластие, представленное депутатами. И нам приходилось видеть, что это работает в России, особенно когда парламентарий избирается непосредственно в округе. Или если он избран от партии, то минимум раз в месяц проводит там неделю. Это действительно работает. По крайней мере, должно работать по Конституции.
