Фельетон
Анатолий Михалев, мэр города Читы, заворожено смотрел в экран телевизора. Цинично благородный Бонд со смехом выбрасывал из самолета деньги наркобарона Санчеса. За этот момент в «Лицензии на убийство» мэр ненавидел Бонда-Далтона глубоко и лично. Он вообще был готов прибить неубиваемого разведчика. Выбрасывать деньги! Чужие! Вместо того чтобы… Мэр опомнился и осторожно посмотрел вокруг. Ему стало грустно. И если бы не берущее за душу и иные части мэрского тела проникновенное соло чернокожей Глэдис Найт, настроение могло испортиться окончательно и бесповоротно.
«Гет э лайсенз ту кил!» не отрывая глаз от негритянки в черном смокинге, с прилежанием ученика коррекционного класса прохрипел Михалев. Get a license to kill! - дева из Атланты явно склоняла к чему-то непатриотичному и противоречащему основам духовности.
Михалев нажал кнопку громкой связи. «Ты английский знаешь?» сурово вопросил он секретаршу. Услышав утвердительный ответ, поинтересовался: «А о чем она там поет?» и, сняв трубку, протянул ее поближе к экрану. Услышав перевод, улыбнулся. «Ишь ты, а звучит-то прилично…».
Шумно вздохнув, встал, одернул костюм и направился к двери. В зале заседаний городской думы его ожидали депутаты. Мэр выступал с отчетом. Get a license to kill…
…Неудобный вопрос задал депутат-коммунист. Ему стало интересно, как городская администрация планирует работать с бомжами, которые появляются по весне на улицах Читы словно подснежники. Get a license to kill… Михалев сам не понял, что на него нашло. «К сожалению, мы не имеем лицензии на отстрел бомжей!» - слова вылетели как-то сами. Михалев испугался – перед глазами извивалась Глэдис Найт, прилежно выводя своё Get a license to kill…
У нас нет других методов борьбы… мы тратим на них деньги… надо вернуть слово «тунеядец»… Мэр отливал фразы словно пули. Депутаты испуганно переглядывались. В зале стало шумно.
А Михалеву хотелось рассказать им всем о том, как он не любит бомжей и всяких бездельников. И что у них тут, в Чите, не Москва какая-нибудь с ее вонючей Рублевкой, на которой припеваючи живут Сифон и Борода. Вон, по телевизору их сколько раз показывали! И что, будь его воля, он бы тут, в Чите, всех этих сифонов и бород пострелял как бешеных волков. А потом…
Но мэр промолчал. «Да чего им говорить, - грустно подумал он, - все равно не поймут», и, махнув рукой, удалился со сцены.
Вернувшись в кабинет, городской голова долго не мог найти канал с фильмом про Бонда. Махнув с горя коньяку, мэр подошел к стене, на которой висел любимый диплом лауреата Национальной премии Минина и Пожарского. «Достойному гражданину – благодарная Россия» гласила надпись. Награда досталась по случаю несколько лет назад – какой-то фонд предложил достоинство вместе с благодарностью всего за 6500 единиц непатриотичной заокеанской валюты. Недорого…
Глаза Михалева повлажнели. С тихой улыбкой читинский градоначальник вполголоса перечитывал витиеватые строки. Сморгнув скупую мужскую слезу, он присмотрелся к двум бородатым мужикам, изображенным на дипломе. Один сидел, а другой стоял, показывая рукой на Михалева. Вдруг мэру стало дурно – это были Сифон и Борода. «Сволочи! И ко мне в кабинет добрались!» с ненавистью подумал он, занося руку для решающего удара.
