Последние две недели в Дагестане сменились четыре министра, назначены новые руководители Счетной палаты, Пенсионного фонда и некоторых других структур. Частые кадровые перестановки в правительстве и в других органах власти стали одной из особенностей периода Рамазана Абдулатипова: за четыре года он назначал 17 вице-премьеров, а в некоторых министерствах руководители менялись по 4—5 раз. «Новое дело» вспоминает кадровые решения действующего главы республики, а опрошенные нами эксперты ищут в них логику.
Демократия требует отставок?
Сразу со своим пришествием в Дагестан Рамазан Абдулатипов заявил, что многие чиновники засиделись на местах и что надо проводить решительную кадровую ротацию как по вертикали, так и по горизонтали. При этом одной из основных проблем он назвал отсутствие кадрового резерва для обновления аппарата чиновников. Глава республики сетовал, что ему приходится пересаживать «засидевшихся» из одного министерства в другое. «Я не могу найти молодых, энергичных, современных, креативных менеджеров, которых могу поставить в министры. Их в республике почти нет… Для того чтобы начать решать накопившиеся проблемы, надо как можно быстрее обновлять во власти кадры. Слишком динамично развивается политический процесс. И в этих условиях очень быстро людям надоедают начальники. Поэтому периодическая сменяемость власти — один из самых главных принципов демократии», — сказал Абдулатипов в интервью телеканалу НТВ.
Отметим, что в этом материале речь идет о министерствах, руководителей которых глава республики назначает своим указом без согласования с федеральным центром. Рамазан Абдулатипов дважды менял председателя правительства, а их заместителей назначал 17 раз. Вначале в правительстве Мухтара Меджидова были назначены шесть вице-премьеров: Анатолий Карибов, Рамазан Джафаров, Магомедгусейн Насрутдинов, Абусупьян Хархаров, Александр Ермошкин и Юсуп Магомедов. Потом их количество возросло до семи. А в феврале 2016 года «под Рамазана Алиева» была введена еще одна должность первого вице-премьера. Таким образом, сейчас у Абдусамада Гамидова восемь заместителей.
За четыре года на тех же должностях остались двое: Джафаров и Карибов. Вместо Насрутдинова в феврале 2014 года был назначен Арсен Гасанов, а через пять месяцев его сменил Гасан Идрисов. Вместо Абусупьяна Хархарова в сентябре 2014 года был назначен Магомед Исаев, а в декабре 2015 года на его место пришел Шамиль Исаев. В мае 2013 года вместо Юсупа Магомедова был назначен Шарип Шарипов, а в ноябре 2015 года его сменил Билал Омаров. Вместо ставшего вице-премьером в июле 2013 года Александра Харченко в октябре того же года пришел Артур Сибеков. А в декабре 2016 года его сменила Екатерина Толстикова. Александр Ермошкин проработал до сентября 2014 года, а назначенный в сентябре 2013 года вице-премьером Гаджи Махачев трагически погиб в декабре того же года.
Министерская тряска
Министров Абдулатипов тоже «не щадил». Наиболее сотрясаемые ведомства — Министерство финансов и Министерство (комитет) по управлению госимуществом. С февраля 2013 года там сменилось по пять руководителей. По четыре — в Министерстве труда и социального развития, Министерстве информации и печати и Министерстве (комитете) по туризму. По три — в Министерстве строительства и жилищно-коммунального хозяйства, Министерстве юстиции, Министерстве сельского хозяйства и продовольствия и в комитете по свободе совести и взаимодействию с религиозными организациями. По два — в министерствах образования, здравоохранения, культуры, экологии и природных ресурсов, промышленности, комитете по госзакупкам и комитете ветеринарии.
Единственное министерство, где Абдулатипов не снял руководителя, — Министерство по спорту и физической культуре. Действующий министр Магомед Магомедов (Большой Махач) был назначен еще в сентябре 2012 года тогдашним президентом республики Магомедсаламом Магомедовым.
При этом функции одного министерства часто переходили к другому, создавались одни ведомства и ликвидировались другие. Абдулатипов соединял в одни министерства и кидал в разные ведомства такие сферы, как промышленность, транспорт, энергетика, предпринимательство и связь. Для примера: транспорт передавался в четыре разных ведомства, пока не был передан в «суперминистерство» Сайгидпаши Умаханова — Министерство транспорта, энергетики и связи — в ноябре 2015 года.
Комментарии экспертов
По мнению политолога, руководителя «Политической экспертной группы» Константина Калачёва, кадровая чехарда является следствием низкого качества управления. Она не только не способствует повышению эффективности работы, но еще и является маркером отсутствия продуманной кадровой политики и стратегии развития региона. «Метод проб и ошибок не лучший способ внедрения новых управленческих практик, зато дезорганизации от подобного подхода предостаточно. Чаще всего получается, что каждый новый начальник хуже предыдущего. Компетентность снижается. Мотивации не прибавляется. Среди отставленных недавно губернаторов частотой смены ключевых фигур отличался пермский глава Басаргин. У эффективного руководителя кадровые встряски происходят нечасто», — заявил Калачёв.
Экономический обозреватель Николай Проценко видит в частых кадровых изменениях угрозу экономике региона. По его мнению, высокая текучка руководящих кадров ведет к элементарному неисполнению договоренностей, достигнутых с предыдущим правительством или тем или иным ведомством, что в конечном итоге влияет на эффективность власти и привлекательность региона для внешних игроков. «Можно лишь напомнить, что по уровню управленческих рисков Дагестан находится в рейтинге инвестиционной привлекательности регионов агентства RAEX на 81-м месте в стране, оно же — третье от конца. Столь плачевный результат — прямое следствие той кадровой чехарды в республиканской власти, которая происходила на протяжении последних четырех лет. Самый показательный и даже в чем-то вопиющий пример — череда назначений и отставок в структурах, отвечающих за управление государственным имуществом. Не успевал очередной министр как следует вникнуть во вверенные ему дела, как тут же отправлялся в отставку, при этом над каждым новым кандидатом довлели изначально неисполнимые цели типа в кратчайшие сроки провести земельную реформу. В конечном итоге, видимо, у главы республики просто наступило понимание, что штурмом эту проблему не решить, и Министерство госимущества «разжаловали» до уровня комитета», — сказал Проценко.
Кроме того, считает эксперт, в Дагестане часто появляются структуры, созданные под конкретных людей, когда определенных лиц назначали на министерские посты для дальнейшего продвижения и т.д. По его словам, едва ли всё это имеет отношение к профессиональному управлению. А пресловутая война, объявленная кланам Рамазаном Абдулатиповым, в лучшем случае не привела к каким-либо явным результатам, а в худшем — увенчалась простой заменой одних кланов на другие. Правильное формирование команды — одна из ключевых управленческих компетенций, считает Проценко. А особенно это важно на Северном Кавказе, где роль личностного фактора во власти традиционно очень высока.
От пресс-службы главы и правительства, от советников главы республики мы не получили ответа на вопрос, с чем связаны частые кадровые изменения и как они влияют на эффективность работы правительства.
P.S. В момент публикации материала стало известно, что глава Дагестана преобразовал Комитет по земельным и имущественным отношениям преобразовал в министерство и уже в шестой раз за четыре года поменял руководителя этого ведомства. Новым министром назначен Руслан Магомедов.
