Защитники электронного голосования в Москве объясняют его скандальные результаты (эксклюзивная поддержка кандидатов из списка Собянина по всем 15 округам) тем, что коммунисты, мол, агитировали против «электронки», и потому онлайн голосование осталось на откуп сторонникам власти. Для пущей убедительности следует ссылка на американский опыт, где в традиционном голосовании на участках преимущество было у Трампа, а вот голоса по почте отдали преимущество Байдену. Похоже? На первый взгляд — да. Однако попробуем проверить.
Кроме Москвы, электронное (или дистанционное, сокращенно — ДЭГ) голосование проходило еще в 18 одномандатных округах в Курской, Мурманской, Нижегородской, Ростовской, Ярославской областях и в Севастополе. Если верна гипотеза, что «электронные избиратели» так сильно зависели от рекомендаций КПРФ, то логично предположить, что они избегали ДЭГ и в других регионах по аналогии с Москвой. Берем официальные результаты победителей и серебряных призеров и сравниваем, кто сколько процентов набрал при обычном («бумажном») голосовании и с помощью ДЭГ, для кого ДЭГ сыграло в плюс, а для кого — в минус.
Вопрос о том, какова доля принуждения, прямого фальсификата и прочих проявлений «административного ресурса» в рутинном бумажном голосовании, оставляем в стороне. Фокусируемся на вкладе ДЭГ. Понятно, все 15 московских округов в конце таблицы оказались красными — электронное голосование однозначно высказалось в пользу кандидатов от «списка Собянина». Занявшие в Москве второе место кандидаты, поддержанные «Умным голосованием», наоборот, понесли от электронного голосования фатальный ущерб. Опять же, не вдаемся в дискуссию о том, как удалось достичь столь потрясающего единодушия московских «онлайн-избирателей» — это отдельная тема.
Первый бьющий в глаза вывод сразу опрокидывает гипотезу о том, что системная оппозиция избегала «электронки» и потому-де это поле безраздельно досталось сторонникам партии власти. Никак нет:
в 13 из 18 немосковских округов, охваченных ДЭГ, кандидаты от «Единой России» недобрали онлайн-голосов в сравнении с «бумагой». Поразительного единодушия, показанного в Москве, нет и близко.
Очевидно, для московской аномалии придется изобретать какое-то другое объяснение в сильно сузившемся коридоре возможностей.
Не работает и американская аналогия: в Штатах почта принесла Байдену более или менее весомый плюс практически везде, и этому есть логичное объяснение: среди сторонников Трампа доминировали лихие антиваксеры, а более сдержанные избиратели Байдена предпочли не обмениваться вирусами на участках и воспользовались правом на удаленное голосование. У нас же почему-то Москва поразительным образом выламывается из общей картины.
Есть и не столь болезненные, но тоже важные выводы. В округе № 129 (Нижегородская обл.) ДЭГ сыграло в плюс и победителю, и его ближайшему преследователю, что вряд ли возможно при условии целеустремленного подбрасывания онлайн-голосов одному из кандидатов. Значительно чаще (в 9 немосковских округах из 18) встречается сходная по сути, хотя противоположная по знаку ситуация, когда электронное голосование, наоборот, «откусило» голоса у обоих лидеров. Это значит, региональный онлайн-избиратель охотнее поддержал какую-то третью силу, проявив очевидную склонность к самостоятельности суждений. Это тоже работает против гипотезы о его стадном поведении (мол, коммунисты не велели, вот он и не пошел).
И опять налицо резкое отличие от московского шаблона, где электронные голоса распадаются на две диаметрально противоположные группы: у кандидатов, поддержанных «Умным голосованием», однозначно изымают порядка 10%, а членам списка Собянина столь же однозначно прибавляют.
Стоит отметить размах отклонений. В регионах, как правило (за несколькими красноречивыми исключениями, о которых чуть позже), отскок результатов ДЭГ от «бумаги» заметно меньше московского. Если, не углубляясь в детали, предположить, что допустимая статистическая погрешность выборочного метода в данном случае составляет плюс-минус 3% (берем с запасом), то порой расхождением ДЭГ и «бумаги» можно просто пренебречь, особенно на фоне циклопических достижений Москвы.
Что же касается исключений, то самый поразительный результат показала Ярославская область. Здесь в обоих округах победили поддержанные УГ кандидаты от «СР — За правду» и, соответственно, проиграли кандидаты от «ЕР». При этом в обоих случаях ДЭГ «откусило» у победителей по очень весомому куску и прибавило более 15% оставшимся на втором месте кандидатам от «ЕР»! И все равно этого не хватило для победы, потому что задел в пользу кандидатов «СР — За правду», сделанный ярославским избирателем на бумаге, все равно перевесил. Иными словами, ДЭГ в Ярославле сыграло как бы по московским правилам, но слишком робко, небольшими объемами.
Вообще стоит отметить поразительную изменчивость поведения ДЭГ в разных субъектах Федерации, что заставляет задуматься о разном отношении региональных администраций к новой электоральной технологии. В Курской и Мурманской областях на фоне скромных «бумажных» показателей ДЭГ демонстрирует явную склонность к поддержке кандидатов от «ЕР». В Нижегородской, Ростовской областях и Севастополе «бумага» заметно благосклоннее к партии власти, а электронный процесс, похоже, был пущен на самотек. То ли испугались с непривычки наследить в мудреных электронных схемах, то ли решили, что легче и надежней добьются нужного результата с помощью многократно проверенных технологий «на земле».
В Москве подобным образом махнуть рукой на «электронку» было никак нельзя: на фоне недостаточного объема управляемого электората и мобилизации сторонников УГ был слишком велик риск проиграть — примерно как это случилось в Ярославской области.
Остается отметить точное таргетирование «Умного голосования» — лишь в 4 из 33 округов кандидат, поддержанный командой Навального, не вышел в финал. В двух (Ярославская область, известная своим критическим настроем) они даже победили — вопреки запоздалой и недостаточно высокой волне голосов по ДЭГ. Победили бы и в 8 московских округах, если бы не диво дивное с электронным голосованием.
