Пришли холода, покрываются снегом улицы, вот-вот впадет в долгую зимнюю спячку природа. Глядя на динамику социально-политических индексов, отражающих настроения общества, потенциал его активности и реакцию на происходящие внутри страны и за ее пределами события, можно предположить, что российский социум тоже находится в состоянии длительной спячки.

Заморозка общества, его потенциала произошла практически во всех сферах жизнедеятельности, везде, где следовало бы ожидать хоть какой-то реакции на объективно существующие изменения окружающей среды.

Одобрение власти

Тема оценки населением действующей власти сегодня очень популярна. Еще бы, такой колоссальный уровень поддержки первого лица, несмотря на столь сложное состояние страны, как в экономическом, так и во внешнеполитическом отношении. Градусник поддержки российского президента как будто «залип» на одном уровне — с марта 2014 года его значения колебались в пределах десяти пунктов. В годовом измерении предел изменений ограничился восемью пунктами, а в октябре доля одобряющих деятельность президента даже выросла на 2% и достигла 84% (рис. 1).

Для других институтов власти президентский рейтинг выступает своеобразным поплавком, героически удерживающим грузила в виде иных политических субъектов, в течение многих лет неуважаемых и даже откровенно высмеиваемых населением. Вот и удается им пока на эту примитивную по своей сути конструкцию выуживать хоть какой-то электорат.

Рис. 1. Одобрение власти (построено по данным всероссийских опросов Центра Юрия Левады)

Народ выдал президенту и его команде кредит доверия по полной программе, и, даже на подсознательном уровне ощущая какие-то «нестыковочки», предпочитает надеяться на лучшее и традиционный «авось». Кроме того, в принципе всегда сложно менять мнение, этот психологический эффект устойчивости работает, в том числе, и в политической сфере. Человеку, вставшему на сторону одного политического субъекта, нужны крайне весомые факты для того, чтобы сложившееся однажды и уже озвученное им мнение трансформировать. Факты отечественные СМИ приводят в основном «за», а на тех, у кого есть большое желание и возможность приводить доводы «против» есть методы, например, «пакет Яровой».

Социальные индикаторы

Быть может практическое отсутствие какой бы то ни было отчетливой динамики политических предпочтений указывает на абсолютную стабильность и благополучие, на полное приятие населением той реальности, в которой ему выпало существовать, на согласие с проводимым курсом развития страны? Абстрагируясь от власть имущих персоналий, посмотрим динамику социальных индикаторов, отражающих оценку россиянами того, что касается их непосредственно.
По-прежнему добрая половина наших соотечественников, оценивая текущее положение дел в стране, считает, что все развивается в правильном направлении. Хотя в годовом измерении тенденция к уменьшению доли «оптимистов» все-таки наметилась. Эйфория, связанная с крымской и сирийской кампаниями, постепенно спадает, но каждый второй до сих пор предпочитает смотреть на происходящее в розовых очках, так что такому настрою этой когорты россиян мог бы позавидовать даже самый давний адепт практики позитивного мышления.

По-прежнему стабилен и индекс потребительских настроений, который, после некоторого завала, в октябре вновь устремился ввысь (рис. 2).

Рис. 2. Оценка развития страны и индекс потребительских настроений (построено по данным всероссийских опросов Центра Юрия Левады)

Протестные настроения

Тишь да гладь социологи фиксируют и в показателях протестных настроений, уровень которых неизменно низок. Но вот что интересно. Доля россиян, заявляющих, что они не собираются принимать участие ни в каких демонстрациях и митингах, за год вообще не изменилась — 72% в ноябре 2015 года и ровно столько же в октябре 2016-го. Но численность людей, готовых выйти на улицу и принять участие в акциях протеста, в годовом измерении выросла в полтора раза, прежде всего за счет тех, кто ранее сомневался, то есть затруднялся ответить на вопрос (рис. 3).

Рис. 3. Ответы россиян на вопрос «А вы лично примете или не примете участие в митингах, демонстрациях, акциях протеста, если они пройдут в ближайшие месяц-два там, где вы живете?»

Так что вроде бы можно радоваться терпению нашего народа, его стойкости и оптимизму. Но, видимо, и власть уже удивляется, глазам своим не вполне доверяя. И появляются уже якобы независимые программы, с которыми идут в вузы люди якобы в своих собственных исследовательских целях, чтобы измерить протестный потенциал преподавателей и студентов и выявить пропаганду антигосударственных идей. Власть устами пресс-секретаря Президента России Д. Пескова от кремлевского участия в подобных проектах открестилась, однако, как отметил сам автор программы, результаты исследования доводятся до «представителей органов госвласти, а также определенных специализированных структур».

Итак, процессы и реакции в обществе замедленны, но внутренние противоречия накапливаются, а значит, нужен радикальный апгрейт всей системы.

Как долго продлится этот социальный анабиоз? Согласно медицинским справочникам, состояние, в которое впадает организм при наступлении неблагоприятных условий, не совсем безнадежно, а в определенных обстоятельствах даже полезно, поскольку обеспечивает его сохранность. Теоретически, счастливым исходом спячки становится «оживление», возрождение жизненных процессов и даже депонирование некоторых жизненно важных ресурсов.

Однако в некоторых случаях последствия необратимы. Социальный организм может напрочь лишиться свойства реакционности, качества субъектности и потерять способность проявлять свою волю.

Собственно динамики социально-политических индексов в текущем году почти и нет никакой, социальный организм замер в ожидании, заснул летаргическим сном. Ждет то ли манны небесной, то ли принца на белом коне — вот он, дескать, облобызает, и польется мед-пиво рекой. Только реальность от сказок, как правило, уж больно сильно отличается. А что если не принц никакой, а идолище окаянное с дубиной? Даст спящему промеж глаз, да и дух вон. Поэтому сейчас не время спать безмятежно, пора уже начинать устремляться из зимы в весну.

Автор — эксперт Центра Сулакшина, к.соц.наук.